В МИРЕ НАУКИ. (Scientific American. Издание на русском языке). 1988.
Самая древняя дорога в мире
В 1970 г. в Англии были обнаружены остатки деревянных мостков через болото, построенных 6000 лет назад. Результаты исследования хорошо сохранившихся деревянных элементов этих мостков позволили многое узнать о построивших их людях
ДЖОН М. КОУЛЗ
ЗИМНИМ ДНЕМ 1970 г. рабочий Раймонд Суит, занятый на торфоразработке, очищал от травы и кустов одну из дренажных траншей, которыми изрыта заболоченная равнина Сомерсет-Левелз в Юго-Западной Англии. Вдруг он ощутил, что его лопата наткнулась на что-то твердое. Суит подумал, что это, должно быть, корень, но, расчистив торф, он обнаружил доску из твердого дерева.
Несомненно, доска была очень старой, поскольку находилась под некогда многометровым слоем торфа, отложившимся за тысячи лет. Суит отколол от нее небольшой кусок и отнес его в торфодобывающую компанию Eclipse Peat Works, которая передала его мне. В то время я работал в Кембриджском университете и в течение нескольких лет проводил археологические исследования в Сомерсет-Левелз, и торфодобытчики знали, что я интересуюсь древними деревянными постройками.
В ходе предварительного осмотра места находки, находящегося в 400 км от Кембриджа, было установлено, что доска действительно очень старая и изготовлена с помощью каменных и деревянных орудий. Все это наводило на мысль, что, возможно, это был "след" неолитической (т. е. относящейся к позднему каменному веку) общины. Следующим летом я вместе с группой студентов приступил к раскопкам в Сомерсет-Левелз, в ходе которых выяснилось, что доска была лишь одним из многих тысяч других деревянных элементов, из которых некогда были сооружены мостки через болото. Радиоуглеродный анализ показал, что возраст этих остатков составляет примерно 6000 лет, что соответствует раннему неолиту. Эти протяженные мостки по сути дела представляли собой самый древний из сооруженных пешеходных путей. Наше исследование этого пути, который мы стали называть "Дорогой Суита", или просто дорогой, продолжалось в течение 10 лет. За это время мы установили, где проходила дорога, и раскопали несколько ее участков общей протяженностью в 400 м. Это были те участки, где торфодобывающие машины могли уничтожить остатки мостков. Мы также изучили конструкцию мостков и по обнаруженным свидетельствам узнали многое о самих строителях. Компания Eclipse Peat Works оказала нам большую помощь, однако экскаваторы других компаний, также проводящих дренажные работы в Сомерсет-Левелз, чуть было не разрушили наш объект исследования. Однажды мы приехали на место раскопок в критический момент, когда один из экскаваторов уже начал крушить остатки древней дороги. Появись мы так на 15 минут позже, то нашли бы лишь груду деревянных обломков.
В ходе десятилетнего исследования остатков дороги мы также узнали о строительных методах, прежде неизвестных в неолите. В значительной степени наши открытия оказались возможными благодаря тому, что деревянные элементы мостков прекрасно сохранились на всем их протяжении. В неолите дерево было основным строительным материалом, однако деревянные сооружения очень редко удается обнаружить на неолитических стоянках, большинство из которых "сухие", т. е. удалены от болот. Остатки дороги, обнаруженные в Сомерсет-Левелз, сохранились так хорошо благодаря тому, что кислый, пропитанный водой торф, не давал дереву сохнуть, защищал его от бактерий и грибков и укрыл от животных и людей.
ПРЕЖДЕ ЧЕМ перейти к рассмотрению наших находок, остановимся вкратце на истории образования торфяника в Сомерсет-Левелз, сохранившего остатки древнего сооружения. Сегодня этот район представляет собой широкую впадину, граничащую на севере и юге с высокими холмами Мендип-Хилс и Кванток-Хилс, на западе — с Бристольским заливом, а на востоке — с небольшими возвышенностями графства Сомерсет. (Сомерсет-Левелз расположен в 80 км к западу от Стонхенджа, каменные сооружения которого были воздвигнуты примерно через 2000 лет, после того как была построена "Дорога Суита".)
В течение столетий этот район был покрыт зелеными лугами, болотами и дренежньши канавами, заполненными водой. Когда-то на месте Сомерсет-Левелз находился фиорд, образованный примерно 10 тыс. лет назад в результате таяния льдов в Северном полушарии. В то время над поверхностью воды выступали лишь каменные островки и вершины холмов Полден-Хилс, отделяющих северную часть Сомерсет-Левелз — долину реки Бру — от южной, носящей название Седжмур. С тех пор эти места оставались довольно влажными, но это было не всегда обусловлено близостью моря.
К 5000 г. до н.э. долина оказалась покрытой толстым слоем соленых глинистых осаждений, принесенных водами Атлантического океана. В течение 500 лет она была практически отрезана от моря, возможно, вследствие образования песчаных банок в западной части Сомерсет-Левелз и наносов рек Бру, Акс и Парретт. Реки, ручьи и частые дожди периодически затопляли пологую, окруженную холмами долину, где в конце концов образовалось солоноватое болото, которое впоследствии заросло камышом.
В условиях постоянно высокой влажности, по мере отмирания камыша, начал образовываться торфяник. К 4000 г. до н.э. толщина слоя торфяника, вероятно, достигла 1 м. Едва ли в то время в долине можно было встретить человека; основными ее обитателями были дикие животные, различные виды рыб и беспозвоночные.
Шли столетия. Постепенно толщина торфяника достигла 10 м. Каждый год в отложения торфа попадали пыльцевые зерна, которые прежде чем осесть, способны "путешествовать" на некоторое расстояние. С помощью микроскопа можно выявить пыльцу различных растений и определить ее относительное содержание. Таким образом можно узнать, какая растительность произрастала в то далекое время на относительно большой территории, а также, какие на ней возделывались культуры (т. е. получить информацию о хозяйственной деятельности человека).
ПРИМЕРНО в 4000 г. до н.э. из континентальной Европы в Британию в поисках новых земель начали прибывать первые земледельцы. Вряд ли тогда можно было найти место лучшее, чем Семерсет-Левелз. Эта низинная, влажная местность изобиловала пищевыми ресурсами и растениями, которые человек мог использовать в своей хозяйственной деятельности. Например, тростник был подходящим материалом для сооружения крыш жилищ, у болот росли ива и ольха, пригодные для изготовления веревок, тычин и переносных плетней. В водах водилось много рыбы, бобров и выдр, а в лесу — оленей и кабанов. Люди могли расчищать леса на более высоких и сухих склонах под пахотные земли и пастбища, а срубленный лес использовать в качестве строительного материала. Судя по картине отложений пыльцы в торфянике, периодическая расчистка леса с последующей культивацией почвы продолжалась на склонах холмов в течение нескольких тысячелетий. Слои торфяника, в которых отсутствует пыльца зерновых культур и лугопастбищных растений, но вновь присутствует пыльца тех деревьев, которые были ранее вырублены, соответствуют тем периодам, когда люди покидали свои поселения. Пыльца в торфянике прослеживается примерно до 400 г. н.э. — времени, когда прекратилось отложение торфа. Причиной тому были сильные наводнения в Сомерсет-Левелз, препятствовавшие росту растений. Позже этот район стал более сухим, однако к тому времени условия уже не были подходящими для образования торфа.
"ДОРОГА СУИТА" протяженностью 1800 м когда-то пересекала заросшее камышом болото. На рисунке слева художник изобразил идущего по мосткам охотника с добычей. Дорогой пользовались всего 10—15 лет; за это время, по мере накопления остатков болотной растительности, уровень воды в болоте поднялся настолько, что она затопила дорогу. Вода, вероятно, смыла многие доски, из которых были сооружены мостки. В ходе раскопок дороги (справа) мы обнаружили мало досок, оставшихся на своем месте (одна из них изображена в центре фотографии), хотя многие опорные элементы сохранили свое первоначальное положение.
ПОПЕРЕЧНОЕ СЕЧЕНИЕ мостков. Опора состояла из уложенных встык продольных балок и кольев, вбитых в грунт крест-накрест. Конструкция из кольев в виде буквы Х опиралась на балку и служила опорой для настила шириной в одну доску.
В течение некоторого времени торфяник оставался нетронутым людьми. Добыча торфа в нем началась примерно 1000 лет назад. Сначала этот торф использовался как топливо, а сейчас в основном — как удобрение. В средневековых документах упоминается о разногласиях между аббатствами Гластонбери и Уэльса (расположенных у восточной границы Сомерсет-Левелз) по поводу права владения торфяником и другими местными ресурсами, такими как пастбища и заросли камыша.
Поскольку этот район имеет высокий уровень грунтовых вод, до недавнего времени торф там добывался только в приповерхностных слоях. Однако появление электрических и дизельных насосов значительно увеличило масштабы торфоразработки в последние десятилетия. В настоящее время повсюду в Сомерсет-Левелз используются мощные дренажные системы. В процессе добычи торфа были обнаружены сотни артефактов, относящихся к далекому прошлому, включая древние мостки, вместе с тем торфодобывающие машины уничтожили многие доисторические свидетельства. Снимая торф слой за слоем, они в некоторых местах добрались до подстилающих морских отложений глины. Места, где когда-то рос камыш, пушица и мох, сейчас выглядят унылыми и безжизненными.
ТОЧНО ТАК ЖЕ выглядело и то место, называемое Шапуик-Хис, где в 1970 г. Раймонд Суит обнаружил доску от мостков. Почти весь торфяник был там выработан, оставался лишь самый древний слой толщиной около метра. Почему дорога была проложена именно в этом месте? Как показывают результаты нашего исследования, ее строители жили в поселении на пологих склонах Полден-Хилс в южной части долины реки Бру. Дорога им потребовалась для того, чтобы соединить между собой два острова, на которых они занимались хозяйственной деятельностью. Один из этих островов имел песчаную почву и располагался ближе к Полден-Хилс. Другой остров (Уэст-хей) был образован в результате выхода на поверхность известняка и находился в 2 км севернее первого, южного острова. Строители добывали лес для своих нужд как на склоне холмов, так и на южном острове, где они также возделывали землю. Как осваивался остров Уэстхей, на котором также рос лес, пока не совсем ясно. Часть этого острова, возможно, использовалась для выращивания культур и под пастбища, на которых паслись овцы и коровы. Судя по некоторым свидетельствам, на острове Уэстхей также жили люди; возможно, именно они и построили дорогу.
Для сооружения дороги строители использовали более 10 древесных пород, росших в лесах по южную и северную стороны от намеченной дороги. Деревья, шедшие на изготовление длинных досок для мостков, выбирали покрупней. В основном это был дуб и ясень. Диаметр некоторых из них достигал 1 м. У срубленных деревьев сначала обрубали ветки и сдирали кору, затем стволы тут же перерубали и после этого раскалывали вдоль. Срубленные ветки и молодые деревья (ясень, ольха, вяз и лещина) использовались для сооружения несущей конструкции, состоявшей из продольных круглых балок и заостренных с одной стороны кольев.
Строительство дороги началось с южной и северной сторон. Поначалу на поверхности болота были уложены встык длинные балки, затем в торф крест-накрест вбивались колья так, чтобы получившаяся буква Х в центре опиралась на балку. Крестообразные пары кольев располагались друг от друга на расстоянии примерно 1 м и служили опорой (см. рисунок) для длинных досок, уложенных встык пареллельно балкам (на высоте примерно 40 см от них). Балки были самыми важными, перераспределяющими нагрузку элементами конструкции; без них все сооружение постепенно погрузилось бы в болото.
Ради Эксперимента мы сами попробовали построить участок подобной дороги. Благодаря простоте конструкции за короткое время получилось довольно прочное сооружение. Доски, по которым ходили люди, располагались в полуметре от воды — вполне достаточно, чтобы путь был сухим. По нашим оценкам, 10 человек могли соорудить всю дорогу, имевшую длину 1800 м, всего за один день. Это обстоятельство нисколько не умаляет достоинств сооружения, наоборот, оно говорит о высоком мастерстве строителей и их способности создавать рациональную конструкцию.
СВИДЕТЕЛЬСТВА того, что дорога сооружалась общими усилиями и в короткое время, получены частично на основе анализа годичных колец в балках, кольях и досках. Каждый год оставляет в дереве свой "след" в виде кольца, ширина которого отражает условия роста в течение данного года. Наличие почти одинаковой последовательности широких и узких колец во многих деревянных элементах конструкции мостков свидетельствует о том, что деревья, из которых были изготовлены эти элементы, росли в одном районе, в одних и тех же условиях и в одно и то же время.
Результаты анализа годичных колец показывают, что деревья, пошедшие на доски (в основном дуб и ясень), были срублены в один и тот же год и в одном и том же месте. Лещину и другие деревья, из которых были изготовлены балки и колья, также срубили в один и тот же год, предположительно в тот самый, когда были срублены дуб и ясень.
Короткий срок строительства столь сложного сооружения, как дорога через болото, предполагает высокий уровень социальной организации у построивших ее людей. Местные жители, вероятно, пришли к общему согласию, что им необходима дорога, которая связала бы их поселения с полями, где они выращивали урожай. Они выбрали для нее место и наметили трассу. (Мы пришли к выводу, что трасса дороги была намечена предварительно, о чем свидетельствуют вбитые в грунт столбики, обнаруженные вдоль дороги, которые не были ее конструктивными элементами.) Люди должны были также организовать ход работ: рубку деревьев, изготовление балок, кольев и досок, доставку их к месту строительства, а также само строительство.
Результаты анализа годичных колец дают основание предполагать, что строители дороги не были первыми обитателями района Сомерсет-Левелз. В лесу, расположенном к северу от дороги, росли 400-летние дубы. Возраст этих деревьев показывает, что этот лес оставался нетронутым до того времени, как началось строигельство дороги. В лесу же, расположенном к югу от нее, возраст самых старых дубов составлял 120 лет. Это означает, что более древние дубы бы срублены там примерно за 100 лет до того, как началось сооружение дороги, группой первых земледельцев, прибывших на Британские острова. весьма вероятно, что строители дороги были их прямыми потомками.
Судя по результатам исследования годичных колец, мостками пользовались недолго. На раскопанном нами участке мы обнаружили всего несколько досок, которые были изготовлены из деревьев, срубленных позже, чем все остальные. Причем эти доски были уложены в течение 11 лет после завершения строительства мостков. Ими были заменены доски, поврежденные или унесенные во время сезонных наводнений.
Отсутствие более поздних следов ремонта говорит о том, что частые наводнения, буйный рост камыша, отложение остатков этого растения и последующий подъем воды привели к тому, что мостки оказались непригодными для использования и их не имело смысла ремонтировать. Думаем, что ребенку, который, возможно, помогал взрослым строить мостки, вряд ли довелось ходить по ним, когда он вырос большим; к этому времени место, где когда-то проходила дорога, заросло камышом, а сама она оказалась погребенной в торфянике.
РАЙОН СОМЕРСЕТ-ЛЕВЕЛЗ, где была обнаружена дорога, находится в юго-западной Англии. Его площадь составляет примерно 40 500 га. На западе Сомерсет-Левелз граничит с Бристольским заливом, а с других сторон окружен холмами. Зеленым обозначены возвышения над уровнем моря в 15 и более метров. На карте отмечены также песчаные "островки" {желтый} и обнажения пород (серый). Сомерсет-Левелз разделен известняковой возвышенностью, известной как Полден-Хилс. Кроме "Дороги Суита" (красный), построенной примерно 6 000 лет назад и соединившей небольшой песчаный островок с островом Уэст-хей, в этом районе обнаружены еще несколько дорог, построенных позже, примерно в З 500— 2 500 гг. до н.э. Раскопанные участки этих дорог показаны сплошными, а их вероятные продолжения — пунктирными розовыми линиями. На карте омечены также современные русла рек и те места, где в 4000—2500гг. до н.э. были основаны поселения (обозначены штриховкой).
ДУБОВЫЕ БРЕВНА раскалывали на доски, шедшие на сооружение мостков, двумя способами, в зависимости от толщины срубленного дерева. В лесу, расположенном к северу от дороги, рубили 400-летние дубы, диаметр ствола которых достигал 1 м. Такие бревна строители раскалывали в радиальном направлении (слева), при этом получались доски шириной 25—40 см. В лесу, расположенном к югу от дороги, рубили более молодые дубы, диаметр ствола которых составлял около 0,5 м. Эти бревна раскалывали в продольном направлении (справа).
Исследовав качество обработки дерева, мы смогли извлечь дополнительную информацию о строителях и о том, кая сооружалась дорога. Проведенные нами эксперименты (включая рубку дуба и ясеня с помощью неолитических орудий, раскалывание стволов деревьев на доски, проделывание в досках пазов и иногда отверстий) показывают, что строителям были хорошо известны свойства дерева. Они также прекрасно владели своими деревянными и каменными орудиями. (У неолитических земледельцев не было ни металлических топоров, ни пил.)
НА ДОСКИ строители рубили деревья, стволы которых были прямыми и без сучков. Толстые бревна они раскалывали с помощью клина, ударяя по нему в радиальном направлении (см. рисунок на этой странице). Более тонкие бревна приходилось раскалывать в продольном направлении, иначе доски получались бы слишком узкими.
Аккуратно заостренные концы кольев свидетельствуют о том, что у строителей были хорошие каменные топоры, которые они часто затачивали, и что им были известны свойства различных пород древесины. Например, колья из лещины и ольхи они заостряли короткими, резкими ударами, концы же кольев из тополя и ивы, которые трудно заострять таким же способом, делались более удлиненными.
Изучая колья (всего их было обнаружено около 6 тыс.), нам удалось установить, что строители дороги занимались ранней формой лесоводства (и на сегодняшний день их можно считать самыми первыми из известных лесоводов). Лещину и ясень, а также, вероятно, дуб и ольху они рубили не подряд, а выбирали такие деревья, которые потом давали бы быстрые побеги. Эта практика позволяет выращивать прирост с длинными прямыми стволами, которые можно рубить уже через несколько лет. Форма многих кольев и их годичные кольца свидетельствуют о том, что они были изготовлены из подроста, выросшего на вырубках.
Детальное изучение древнего местонахождения, обнаруженного в болотистой местности, невозможно без анализа множества проб, которые могли бы дать представление о среде обитания живших в этом районе людей. Эти пробы обычно включают не только пыльцу, но и микроскопические остатки растений и насекомых. Например, исследовав хитиновые экзоскелеты жуков, частично сохранившиеся в Сомерсет-Левелз, мы смогли уточнить представления о неолитическом климате в Южной Великобритании, которые до этого были слишком обобщенными. Несколько видов жуков, существовавших в Сомерсет-Левелз в то далекое время, можно еще и сейчас встретить там. Остальные же виды исчезли, среди них те, которые не могли приспособиться к изменениям климата. К последним относится жук Oodes gracilis, встречающийся сегодня только в тех местах континентальной Европы, где зимы более холодные, а лето более теплое, чем в Сомерсет-Левелз. Присутствие скелетов этих жуков в отложениях торфа свидетельствует о том, что в то время, когда была построена дорога, зима в Южной Великобритании была на 2—3° С холоднее, а лето — на 2—3° С теплее, чем сейчас.
Дополнительная информация о местной растительности и среде обитания строителей дороги была получена на основе анализа пыльцевых зерен. Пыльца зерновых культур и трав, которые растут на открытой местности, послужила основным свидетельством того, что земли на склонах холмов и островах использовались под пашни и пастбища. Разновидность пыльцевых зерен подтверждает то, что озеро было окружено лесами. Используя то, что нам уже было известно о видах деревьев, пошедших на сооружение дороги, а также результаты анализа пыльцы, мы смогли определить состав местных лесов. Судя по всему, то были смешанные леса, в которых росли дуб, ясень и липа, а также — лещина и падуб, образовавшие подлесок. Прежде считалось, что липа не была распространена в неолите, однако результаты наших исследований показывают, что в Сомерсет-Левелз, особенно на Полден-Хилс, липы было очень много.
Нам также удалось установить, что средний участок дороги проходил над открытой водой. Этот результат — прекрасная иллюстрация того, что может дать исследование, основанное на изучении как артефактов, так и остатков насекомых и растений. На этом участке вместо одной балки и кольев использовались три положенные друг на друга балки, которые и служили опорой. Таким образом, прокладывая дорогу над наиболее глубоким местом, строители несколько изменили ее конструкцию. Однако примененное ими решение не было удачным: мы обнаружили, что доски в том месте лежали в беспорядке и несколько в стороне (видимо, они были смыты водой) от опорных балок. Анализ остатков растений и насекомых подтвердил, что в этом месте была открытая вода. Нами были обнаружены остатки не только камыша, но и кувшинок, вертячки, которые живут на поверхности воды, а также крупных древесных пауков, живущих на открытой воде или вблизи нее, где они охотятся на водяных несекомых и даже мальков рыб. Поразительно, что могли сохраниться даже остатки пауков, пролежавшие в торфе 6 тыс. лет.
ТЩАЛЬНЕЙШИЙ анализ артефактов позволил еще больше узнать о хозяйственной деятельности людей, построивших дорогу. Мостки, ширина которых составляла всего 30 см, проходили через заросли высокого камыша, из-за которого путь, вероятно, не просматривался достаточно далеко вперед. Это обстоятельство, а также то, что по бокам досок выступали колья, весьма затрудняло движение. Неудивительно поэтому, что нам удалось обнаружить множество предметов, оброненных с мостков в воду.
Среди этих предметов было много кремневых пластин. Этот тип орудия, который изготавливали ударами по камню молотком, изготовленным из камня или кости, повсеместно находят на "сухих" неолитических местонахождениях. Пластины представляли для нас особый интерес, потому что вряд ли к ним прикасалась рука человека с того момента, как они были уронены в воду.
На некоторых пластинах сохранились следы износа. Исследовав их с помощью микроскопа, мы определили, с какой целью использовалась та или иная пластина, после чего разделили эти пластины на соответствующие группы. Одна группа пластин использовалась для рубки деревьев, другая — тростника, третья — каких-то других, пока не установленных растений (которые оставили на пластинах крапчатые следы), четвертая (представлена одной пластиной) — для снятия шкур с животных. Все эти пластины свидетельствуют о том, что, как и предполагалось, местные люди занимались охотой и использовали камыш и другие растения для своих хозяйственных нужд.
Мы обнаружили также множество фрагментов лука и кремневые наконечники стрел — еще одно свидетельство охоты, если не войн. На некоторых наконечниках сохранились остатки клея, древка и веревок — очень редкая находка.
Все кремневые орудия были не местного происхождения. Это говорит о том, что строители дороги поддерживали контакты с людьми, жившими за пределами Сомерсет-Левелз. Мы обнаружили два "совсем новых" топора без рукоятки; один из них (из Восточной Англии) был изготовлен из кремня, а другой (вероятно, из альпийских районов континентальной Европы) — из гагата. У этих топоров определенно не могло быть деревянных рукояток, поскольку, если бы таковые имелись, то они сохранились бы в торфянике. Возможно, что эти новые, еще без рукояток топоры кто-то нес на строящийся участок дороги и нечаяно обронил в воду. Возможно, также, что топоры были преднамеренно брошены в воду с неизвестной нам целью (может быть, во время церемонии "открытия" дороги).
АРХЕОЛОГАМ, проводившим раскопки "Дороги Суита", часто приходилось работать лежа на доске, чтобы не наступить на древний слой и не повредить хрупкие остатки мостков.
НАМИ БЫЛИ также обнаружены деревянные и керамические предметы. Некоторые из них, например отдельные черепки, возможно, были принесены в болото из близлежащих поселении потоками воды. Однако нам попадались и груды черепков, из которых можно было сложить почти полный сосуд. Вероятно, эти черепки были сброшены в воду людьми, проходившими по мосткам. В одном из разбитых сосудов сохранились остатки орехов, в другом мы нашли деревянную мешалку; возможно, в этом сосуде находилась овсяная каша (к сожалению, остатки содержимого не сохранились).
НА ЗАОСТРЕННОМ КОНЦЕ кола видны следы от топора, свидетельствующие о том, что строители мостков пользовались добротными, хорошо заточенными орудиями. Этот кол был изготовлен из лещины; нами были также обнаружены колья из падуба, ольхи, березы, яблони, ивы, ясеня, липы, вяза и дуба. Конструктивные элементы мостков, оказавшись на воздухе, быстро иссушаются и разрушаются. Для предотвращения этого в большей части этих элементов, извлеченных из торфяника (включая изображенный здесь кол), вода была заменена полиэтиленгликолем. Этот процесс занял около 9 месяцев.
АНАЛИЗ деревянных элементов мостков, а также пыльцевых зерен, обнаруженных в отложениях торфяника, артефактов и других предметов, найденных при раскопках, позволил получить информацию о хозяйственной деятельности людей, построивших дорогу. На болоте они ловили рыбу, охотились и собирали тростник для сооружения крыши. На склонах холмов, где были основаны поселения, люди очистили часть леса под поля и пастбища. Они также охотились в лесах и занимались ранней формой лесоводства — выращивали на вырубках подрост, имеющий прямые стволы. Детали мостков, изготовленные из подроста, являются самым первым свидетельством лесоводства в неолите.
Обнаруженные нами деревянные предметы включают такие орудия, как мотыги и лопаты, клинья, рукоятки орудий, ложку, расческу и чашу с резным украшением. С виду это обычные предметы и в них, казалось бы, нет ничего особенного, однако главная их ценность заключается в том, что подобных предметов из дерева не сохранилось ни на одном "сухом" местонахождении, относящемся к тому же периоду.
Одна из находок — тщательно отшлифованная прищепка из тисового дерева, назначение которой неизвестно, — оказалась для нас совсем неожиданной. Прищепка была сделана из тонких, согнутых на конце деревянных палочек длиной примерно 20 см. Возможно, она служила украшением или одежной застежкой. Если это была застежка, то она единственное, что сохранилось из предметов, которые люди носили на себе. Об останках же самих людей говорить не приходится, поскольку со временем они растворились в кислой среде торфяника.
Эта среда сохранила для нас остатки растительного происхождения, но почти полностью уничтожила остатки животных. Поэтому нам ничего неизвестно, на каких животных охотились люди, построившие дорогу. На остатках некоторых орехов мы обнаружили следы зубов полевки и сони, но вряд ли эти мелкие животные представляли какой-либо интерес для местных земледельцев и охотников.
Результаты исследования остатков такого сооружения, как мостки через болото, некоторым могут показаться малозначащими. Однако сделанные нами открытия подтверждают важность такого исследования и поиска других местонахождений, расположенных в болотистой местности.
Обнаруженные нами "деревянный клад" и остатки растений поведали нам весьма о многом. Мы узнали, из каких деревьев состояли в неолите леса, окружавшие болото, а также, что росло на самом болоте. Нам стало многое известно о том, какой хозяйственной деятельностью занимались люди на болоте и на склонах холмов. Кроме того, удалось установить, какая в то далекое время была здесь температура зимой и летом. Мы обнаружили первые свидетельства (колья и башки, изготовленные из подроста) лесоводства в неолите. Остатки элементов конструкции мостков говорят о том, что их строители были искусными плотниками, несмотря на свои примитивные, по нашим понятиям, орудия. И, скорее всего, они не были единственными, кто владел таким мастерством.
Быстрое "погребение" мостков, одинаковый возраст почти всех их конструктивных элементов, а также результаты анализа годичных колец убеждают нас в том, что все наши находки относятся к одному и тому же времени. Это не стандартная археологическая "одновременность", определяемая временным интервалом в 200 или в лучшем случае в 100 лет. Все, что нами обнаружено, — деревянные колья, балки и доски, каменные орудия и керамика, остатки растений, следы зубов полевки и сони, свидетельства земледелия и лесоводства — все это относится к одному и тому же периоду времени продолжительностью всего в несколько десятилетий.
РАБОТА НАША еще не завершена. Значительная часть дороги остается неисследованной и заслуживает постоянного внимания, поскольку ей грозит разрушение. Древние сооружения, погребенные в торфянике, быстро разрушаются по мере осушения болота и уменьшения толщины торфяного слоя. Они могут разрушиться, даже если не полностью подвержены воздействию воздуха. Пока мы раскопали только те участки дороги, которым грозила непосредственная опасность уничтожения в процессе торфодобычи. Примерно 900 из оставшихся 1400 м дороги погребены в том месте, где находятся пастбища, и оно постепенно становится все более сухим. Сейчас мы пытаемся договориться с торфоразработчиками о прекращении осушения торфяника в данном месте. К счастью, тот участок, где проходят остальные 500 м дороги, был приобретен управлениями по охране историчских памятников у торфодобывающей компании, которая, осознавая важность исследований "Дороги Суита", решила уступить свои права на этот участок. Сейчас он обнесен глиняным валом, а по проложенным там трубам в сухое время каждый день поступает вода, затопляющая торфяник.
Сохранение оставшейся части дороги имеет исключительно важное значение, поскольку погребенные в торфянике материалы могут дать больше информации, чем любой из других современных методов исследования. Мы надеемся, что какие-то остатки пищи, одежды, отпечатки пальцев и даже следы крови и остатки беспозвоночных все же сохранились. Если бы дорогу удалось сохранить, археологи в будущем могли бы вернуться к ее исследованию, используя более совершенные средства анализа, которые помогли бы извлечь дополнительную информацию. Именно в таких местах, как Сомерсет-Левелз, отличающихся повышенной влажностью, археологов ждут хорошо сохранившиеся следы далекого прошлого, которые приблизят нас к пониманию динамики развития человеческой культуры, что в конечном счете и составляет задачу археологии.
(Последние исправления - 3.3.2002)