Природа, 1992, № 6 стр. 84-92 (Экология)
Зеленая стена России: мост из прошлого в будущее
Е. В. Пономаренко, С. В. Пономаренко, Г. Ю. Офман, В. П. Хавкин
Елена Викторовна Пономаренко (третья слева}, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Лаборатории экологического проектирования — неправительственной научной организации.
Сергей Васильевич Пономаренко (второй слева), кандидат биологических наук, директор той же лаборатории.
Галина Юрьевна Офман, старший научный сотрудник той же лаборатории. Научные интересы сотрудников лаборатории связаны с исторической экологией (механизмы функционирования и трансформации экосистем за последние столетия под влиянием человеческой деятельности; взаимосвязь социально-культурных и экологических механизмов стабильного развития и т. д.).
Виктор Павлович Хавкин, доктор технических наук, заместитель директора Института комплексной автоматизации систем управления. Сфера научных интересов — автоматизация интеллектуальных процессов, разработка экспертных систем, в том числе в области экологии.
В ИСТОРИИ каждого народа существуют географические факторы, которые определяют существенные черты его развития. Для египтян, например, таких факторов было два: наличие огромной плодородной поймы Нила и окруженность этой поймы пустынями, которые ограничивали контакты с другими народами и обусловили создание сложной социально-ирригационной системы, на первых порах очень уязвимой для иноземных вторжений. Не будь этих пустынь, цветок цивилизации пирамид вряд ли смог бы расцвести.
По справедливости вторым чудом света после египетских пирамид следовало бы назвать Великую китайскую стену. Даже сейчас для человека, владеющего современной техникой, сооружение такой стены было бы одной из крупнейших строек века. Представить масштаб этой работы во времена строительства стены немногим легче, чем ощутить объем Солнечной системы. Китайцы сами создали свой географический фактор-барьер, разделяющий оседлую земледельческую и кочевую скотоводческую цивилизацию, что позволило им беспрепятственно использовать северную часть страны.
Надо сказать, что проблема разграничения зон, контролируемых этими двумя типами цивилизации на протяжении тысячелетий, была достаточно острой. Роль барьеров играли большие ненаселенные или слабо населенные пространства, особые буферные этносы или механические преграды. Китайская стена уникальна своим масштабом, но отнюдь не замыслом.
Сооружение заградительных стен и насыпей для защиты от кочевников использовали многие земледельческие народы. Создавались они на границе между оседлым и кочевым населением, фиксируя сферы их влияния, и сами становились факторами объединения обороняемых территорий.
У русских не было нужды создавать искусственные барьеры, они использовали естественные экосистемы для создания многосоткилометрового рубежа защиты от степняков. Это так называемая засечная черта Московского государства — памятник истории, природы и военного искусства. О настоящей деревянной стене, охранявшей русские земли от набегов кочевников и незаслуженно забытой, мы расскажем в этой статье.
По своему значению для охраняемых территорий, масштабу и, как мы надеемся показать, уникальности использованных средств эта зеленая стена вполне сравнима с Китайской. Но судьба Русской стены иная: если Китайская стена — это символ нации, то зеленая русская стена русскими забыта. О ней знают специалисты, историки, но представление о ней не входит в культурно-исторический багаж общества.
«Засеки» - вымирающее слово в нашем лексиконе, его исторический смысл забыт, а большинству людей и просто неизвестен. В старину же засеками называли заграждения из определенным способом срубленных деревьев.
Панорама русско-польского сражения 1632 г. (гравюра I. Гондиуса «Оборона Смоленска»). Засека по краю >боронительной линии - единственный образ засечно-•о леса, оставленный современником тех событий. Правда, такие засеки были временными, и в отличие >т постоянных стволы в них валились хаотично, а не юршинами в сторону ожидаемого набега.
ЗАСЕЧНАЯ ЧЕРТА - ОБОРОНИТЕЛЬНАЯ ЛИНИЯ
Если взглянуть на карту Русской равнины, первое, что бросается в глаза,- поясное расположение природных зон: тундра, лесотундра, средняя и южная тайга, широколиственные леса, лесостепь, степь следуют друг за другом, как полоски на тельняшке.
Лист карты Лихвинских засек (XVIII в.). Центральную часть Лмхвинского уезда пересекает непрерывная полоса лесного массива без населенных пунктов, к северу и югу от нее располагаются распаханные земли с многочисленными деревнями.
Граница лесостепи и широколиственных лесов - вот тот предел, который не могли преодолеть движущиеся на север кочевники-скотоводы. В лесу не было дорог, по которым можно было провести конницу, а тем более громоздкие обозы. Единственным путем проникновения в глубь лесного массива были реки, но использовать флот степняки не умели.
Судя по самым древним сохранившимся историческим хроникам-летописям, еще в эпоху начальной колонизации славянами междуречья Оки и Клязьмы (Волги) огромный массив лесов и болот на территории нынешних Брянской и Калужской областей был совершенно непроходим.
С IX-Х вв. этот лесной массив довольно интенсивно начали осваивать славянские переселенцы из Поднепровья, спасаясь от набегов степных кочевников. Желая оградить себя от них на новых местах, переселенцы оставляли нетронутыми леса на границе с лесостепью, которые служили и преградой для конницы степняков, и местом укрытия местных жителей.
Князья дополняли эту защитную меру земледельческого населения созданием оборонительных линий по лесостепной границе. Опыт сооружения укрепленных степных рубежей у киевских князей был богатый:
по южной границе Киевского княжества стояли военные городки, созданные Олегом, а затем и Владимиром Красное Солнышко. В Х и XI вв. эти городки соединялись между собой земляными валами, частоколами и лесными засеками. Но так как южнее Киева леса росли только островками и вдоль рек, засеки имели вспомогательное значение.
Однако позже засекание лесов, тянувшихся по южной границе сплошной полосой, стали использовать как основной прием строительства оборонительных рубежей.
И хотя засечной черты, созданной по единому замыслу, в то время не могло быть, ибо княжества были невелики, граница леса и лесостепи, протянувшаяся как пояс, предопределила соединение отдельных засечных участков. Благодаря этому широтные засечные зоны, отделявшие Русь от степи, оказались относительно стабильны, в то время как засеки внутри русских земель были временными из-за частой смены политической ситуации и постоянного перенесения границ.
Упоминание о засеках как о средствах обороны неоднократно встречается в русских летописях.
«Потом же Святослав Ольгович совокупи всю землю Новгородскую и брата Глебка, идоша на Псъков, прогоните Всеволода, не покоришися им Псъковичи и не выгнаша от себя князья, но бяхут устерегли, засекли осеки вся»'. В 1216 г. перед битвой «Липице и Ярославли мужи учинили твердь» а пути Новагорода засекаша»2.
В 1564 г. засекаются все дороги между Навлем и Озерищем. Засеки устраивались и в Сибири, например во время борьбы Ермака с Кучумом.
[1] ПСРЛ (Полный свод русских летописей). IV. 1131- 1139 гг. Спб., 1846. С. 31.
[2] Лаврентьевская летопись под 1216 г. Цит. по: Яковлев А. И. Засечная черта Московского государства в XVII в. М., 1916. С. 312.
Укрепления у Дураковских ворот. Для обороны использовались все особенности ландшафта. Засека здесь - это три параллельные полосы разного «возраста»: когда подгнивал лес на одной полосе, рядом с ней засекалась новая. Со временем первая полоса полностью зарастала лесом, и его снова засекали.
С возникновением централизованного государства появилась необходимость единой системы для обороны достаточно протяженных границ от продолжающихся набегов степняков. Для этого сооружались в лесной местности сторожевые линии шириной в несколько километров. Они состояли из участков естественных заграждений (рек, лесов, болот, озер, оврагов) и искусственных (лесных завалов, земляных валов, рвов, частоколов, вбитых в дно реки кольев и т. п.). Эти сложные оборонительные комплексы довольно долго, иногда столетия, сохраняли свое стратегическое значение. Лес, по которому проходила сторожевая линия, имел межевые границы, назывался заповедным и строго охранялся. Запрещались под страхом наказаний (вплоть до смертной казни) не только рубки, охота, но даже въезд или вход в заповедные леса, чтобы «не накладывали стежек».
Для охраны содержался целый штат. Кроме того, за сохранность каждого участка сторожевой линии (или черты) отвечали жители близлежащих селений. До конца XVII в. засеки ведались в Пушкарском приказе и строго охранялись, являясь, по словам историка А. И. Яковлева, полосой отчуждения, настойчиво оберегаемой правительством от посягательств со стороны населения.
За состоянием сторожевых линий периодически следили дозоры, результаты заносились в особые дозорные книги (частично они сохранились и содержат ценный исторический и географический материал). В случае угрозы нападения степняков сторожевые линии реставрировались, т. е. подновлялись остроги, башни, валы, устраивались лесные завалы вместо сгнивших старых и т. д. Для такой реставрации мобилизовали значительные силы и средства, появились даже особые «засечные деньги» - регулярно собираемая подать на укрепление засек.
Самая древняя сторожевая линия Московского государства - Заокская засечная черта протяженностью около 600 км - полностью сформировалась к середине XVI в., но в виде отдельных засек существовала и ранее. Она протянулась от Переяславля-Рязанского до Козельска через Венев, Тулу, Крапивну, Одоев, Лихвин. В 1638 г. эта черта реставрировалась: были восстановлены оборонительные сооружения и по всей длине устроен лесной завал.
По мере колонизации Московским государством земель к югу от Заокской черты вновь (после татарского опустошения) строились города, часто на месте старых. Со временем создавались и новые сторожевые линии и рубежи. Так, к середине XVII в. возникла Белгородская черта протяженностью почти 800 км. Начиналась она на востоке около Тамбова, через Козлов и Воронеж шла к югу, около Усерда поворачивала почти на 90° и тянулась через Новый Оскол, Яблонов, Корочу, Белгород, Хотмыжск до р. Ахтырки. К концу 70-х годов XVII в. южнее Белгородской соорудили Изюмскую черту длиной около 600 км.
Все три засечные линии проходили в лесистой местности, но только в Заокской лесные завалы шли сплошной полосой. Заокская, Белгородская и Изюмская линии сыграли немалую роль в обороне от набегов крымских и ногайских татар, в польско-литовско-шведских войнах первой половины XVII в., а затем и в турецкой войне 80-х годов.
Схема Заокской засечной черты.
Со времен Ивана Грозного шла также постепенная колонизация восточных земель, и в середине XVI в. были устроены Ряжские и Шацкие засеки. Позже, когда русское население перешло Суру, от кочевников отгородились Симбирской чертой, восточнее которой шла Закамская.
В том же XVII в. появилась Сызранская черта, сомкнувшаяся с Симбирской, и уже в XVIII в.-Новая Закамская, или Оренбургская.
К концу XVII в. Заокская черта потеряла свое стратегическое значение, и большую ее часть распродали частным владельцам, которые стали интенсивно вырубать и распахивать лесные массивы. Тульским и особенно Калужским (Козельским) засекам повезло: в конце 30-х годов XVIII в. их передали Тульскому оружейному заводу, который, продолжая охранять бывшие засечные леса от местного населения, сам не слишком активно занимался вырубкой. Потому-то к моменту генерального межевания (70-е годы) здесь сохранился старо-возрастный лес. В XIX в. эта практика сохранилась, хотя леса формально принадлежали уже Министерству государственных имуществ.
ТОЛЬКО СЛЕДЫ ПРОШЛОГО
Сейчас на территории бывшей засечной черты во многих местах лес сохранился. На снимках со спутников можно распознать ее образ, хотя, конечно, за последние 200 лет, когда засечные леса перестали охраняться, многие из них прошли через неоднократную рубку, лесопосадку или самовосстановление, распашку территории с последующим зарастанием, часть бывших засек и теперь под пашней.
Сохранившиеся участки засечной черты имеют немалую научную ценность как эталон лесных экосистем, почва под ними хранит свидетельства прошедших веков. Мы, не задумываясь, привыкли воспринимать растущие сейчас леса как исконные естественные экосистемы, особенно, если эти леса старовозрастные. Между тем за тысячелетнюю историю земледельческого освоения территории не раз первичные лесные массивы сводились, земля использовалась для сельскохозяйственных целей, а потом зарастала вновь. При таком антропогенном воздействии, конечно же, менялась и почва, что как и другие исторические обстоятельства, не могло не сказаться на облике вновь образовавшихся лесных экосистем.
Как выглядели первичные леса? Какие в них протекали процессы? Об этом мы можем только догадываться или полагать, как чаще и делают, что они были примерно такие же, как и современные старовозрастные. Как трансформировались первичные экосистемы в современные за последнюю тысячу лет? Этот процесс - тоже пока лишь предмет умозрительных построений, основанных на наблюдениях за самовосстановлением (сукцессией) леса за 70-100 лет.
История засечных черт дает нам возможность приподнять завесу над этими загадками. По сравнению с остальной территорией широколиственных лесов центра Русской равнины засечные леса были вовлечены в систему природопользования с задержкой на 500-700 лет. Мало того, в бывших Калужских засеках мы обнаружили участок исконного леса в Ягоднинском лесничестве, который, судя по результатам наших натурных исследований и архивным материалам, никогда не вовлекался в сферу пахотного земледелия. Другого подобного участка широколиственного леса со столь древней родословной мы не знаем, он поистине уникален и должен стать заповедником [3].
Схема засечной черты.
Другие участки засечной черты, обозначенные на картах Генерального межевания как нерубленые старовозрастные леса, за последние 200 лет имели различные судьбы. Их историю можно восстановить: сравнивая эти территории друг с другом и с «естественным» участком, удается выяснить, что происходило в первичных экосистемах при том или ином виде антропогенного воздействия - вырубке, пожаре, выборочной рубке, разной длительности распашке, залужении, сенокосном или выгонном использовании, зарастании лесом, выпасе скота, заболачивании или осушении.
Если в археологических исследованиях почва предстает хранилищем предметов ушедших эпох или цивилизаций, то в отношении прошедших стадий антропогенного и естественного развития экосистем оказывается остатком самой себя, содержащим в рисунке своей неоднородности зашифрованную историю экосистем.
3 Пономаренко Е. В., Офман Г. Ю., Пономаренко С. В. Обоснование организации заповедника «Калужские засеки». М., 1990.
На территории засечной черты антро-погенная история коротка и хорошо документирована архивными материалами, поэтому именно здесь новое направление науки - почвенная археология экосистем - может найти ключ к расшифровке их истории. Методологию почвенной археологии экосистем мы разрабатываем уже 12 лет. В старовозрастную хорошо сохранившуюся дубраву Ягоднинского лесничества нас пригласили геоботаники для почвенно-исторических исследований. И нам удалось выяснить, что это один из участков забытой засечной черты.
Засечная черта Московского государства как памятник нашей истории должна быть восстановлена, хотя сейчас это вряд ли реально, ибо утраченные участки засек плодородны и используются под пашни. Но в будущем, когда исчезнет призрак голода, зеленое ожерелье Русской равнины должно быть восстановлено полностью. В дополнение к культурно-историческому оно будет иметь и огромное экологическое, а при продуманном подходе - и туристическое значение.
Мощная антропогенная нагрузка на природную среду уже привела ко многим бедам в лесостепной и степной зонах Европейской части страны: резко нарушен их водный режим, исчезли тысячи малых рек, огромных размеров достигла эрозия, тысячи гектаров плодородных земель теряются под оврагами. Способность восстанавливать свои ресурсы у природы иссякает. Весь облик ландшафта настолько изменился, что нам трудно даже представить реалии еще недавнего времени. Там, где были леса с озерами и болотами, теперь лежит сухая степь и грунтовые воды ушли на десятки, а то и сотни метров вглубь.
Крепость Суджа Белгородской засечной черты была возведена для защиты от крымского хана и польского трона. Ее название в переводе с татарского означает «водяное место». Городок был срублен в окружении рек Суджа, Олешинка, Псел, обширных болот и лесов. Много нужно было иметь строевого дуба в округе, чтобы соорудить крепость и восстанавливать ее после периодических пожаров.
Но исчезла Белгородская черта, и от «водяного места» не осталось и следа. Экологическая ситуация в регионе коренным образом изменилась. В конце XIX в. русские ученые, обеспокоенные падением урожайности и участившимися засухами, стали искать причины этого. Долго искать не пришлось - вырубка лесов и нарушение экологически целесообразных приемов ведения сельского хозяйства центральной России вызвали его деградацию.
В это время русский ученый-агроном А. А. Измаильский, раскрывший роль ант-ропогенного фактора в иссушении степей, пишет свою известную работу «Как высыхала наша степь» (1893), а основатель почвоведения В. В. Докучаев - «Наши степи прежде и теперь» (1892).
Через несколько лет Докучаев предпринимает первые шаги по созданию новой «зеленой стены», которая защищала бы русские земли, но на сей раз уже не от врагов, а от экологического дисбаланса, приведшего к участившимся засухам. Он организует посадки лесных полос в Каменной степи (Каменной ее прозвали потому, что в засуху почва высыхала, становилась твердой, как камень), а также на Старобель-ском и Великоанадольском участках. До сих пор облесенная часть Каменной степи - оазис с высокой урожайностью среди засушливых степей. Но, к сожалению, созданный Докучаевым оазис так и остался оазисом, эксперимент не был распространен, хотя облесение всего 5 % сельскохозяйственных угодий дает прибавку урожая зерновых и масличных культур на 20- 28 %, а корневых культур - на 60 %. По опытам Владимирской агромелиоративной станции Украины и данным обследования более 250 хозяйств, в засушливые годы прибавка урожая может достигать и 200- 300 %. А ведь создание системы полезащитных лесов - всего лишь один из элементов экологической оптимизации территории.
Чудовищными темпами падает вековой запас плодородия почв. Даже по сравнению с временами Докучаева, когда экологический кризис в лесостепной зоне уже был налицо, сейчас «царь почв» - чернозем - утратил от 30 до 50 % своего гумуса. Это потеря по меньшей мере 5-8 ц зерна с гектара ежегодно при тех же технологиях и затратах труда. Действительный же масштаб снижения плодородия гораздо больше.
Чтобы вернуть природе ее способность восстанавливать плодородие почвы, запасать в ней влагу, обеспечивать летний сток малых рек и т. д., нужно соблюдать ландшафтный принцип хозяйствования, т. е. позволить территории выполнять свои экологические функции. Иначе говоря, нужно ограничить пределы природопользования функционально различных частей ландшафта. Более того, 20-30 % территории должны стать специально охраняемыми, природопользование здесь необходимо свести к минимуму, а получение продуктов подчинить главной цели - воспроизводству ресурсов на окружающих интенсивно используемых угодьях. Для всего этого нужны крупные региональные программы.
Необходимость их создания для южных (лесостепных, степных и сухостепных) районов уже была осознана советскими учеными в 30-е годы, причем вторично - после попыток Докучаева. Тогда дала себя знать очередная серия знамений экологического дисбаланса территории - страшные пыльные бури, которые буквально за несколько часов уничтожали на сотнях тысяч гектаров посевы и, более того, основу основ - почву, срывая с одних мест весь пахотный горизонт, перенося почву в виде порошка на большие расстояния и откладывая ее в других местах. План экологической оптимизации, разработанный учеными и идеологизированный по реалиям того времени, назывался Великим Сталинским планом преобразования природы. По этому плану предусматривался огромный объем работ, связанных с посадкой леса на землях колхозов и совхозов примерно на 6 млн. га для защиты 120 млн. га пашни и созданием 120 тыс. га лесных полос вдоль берегов и на водоразделах главных степных рек - Урала, Волги, Дона, Северско-го Донца.
Остатки засечного липово-дубового леса. Эти крошечные деревца, похожие на яблони,- третье поколение порослевых дубов: когда срубают молодые деревья, из пней вырастает второе поколение - более низкорослые, чем обычно, дубы с кривым стволом; если же и их срубают молодыми, выросшее из их пней третье поколение уже мало напоминает могучие дубы. Нормальная дубрава не может восстановиться из-за постоянного выпаса скота, лес редеет, чахнет и постепенно превращается в открытое пастбище (передний план).
Фото С. В. Пономаренко
Этот грандиозный проект, безусловно необходимый по сути, содержал целый ряд волюнтаристских решений, связанных с пренебрежением природными закономерностями. Поэтому после смерти Сталина реализация его фактически прекратилась. К тому времени было посажено около 2 млн. га лесных полос, остатки которых во многих местах сохранились до сих пор и продолжают играть свою полезащитную роль.
Кроме того, лесные полосы, как известно, регулируют климат, а в настоящее время могут выполнять еще одну важную экологическую функцию.
Закономерности, по которым осваивались земли, привели к тому, что антропо-генные территории образовали единую систему, а места, где природопользование ограничено (в частности, естественные леса), разрываются на все более мелкие островки. Для многих видов растений и животных такое дробление ареала грозит гибелью локальных популяций, ибо из-за резкого ограничения миграции снижается их устойчивость.
В этом отношении показательна судьба бобра. Заметим, в разных местностях лесостепной зоны топонимы с корнем «бобр» очень распространены. Даже один из участков засечной черты назывался Бобриков-ской засекой. Воздействие этого животного на полноводность малых рек и обводнен-ность территории огромное. Но поскольку в поисках кормовых мест бобры регулярно переселяются с места на место, вид оказался очень уязвимым к расчленению лесных массивов. К началу нашего столетия его существование было под угрозой. Только создание специальных заповедников (основной из них - Воронежский - организован на месте Белгородской засечной черты) и искусственное разведение спасли вид.
Чтобы незавидной участи бобра избежали другие животные, чтобы сохранить «экологическое здоровье» территории, нужно реорганизовать сложившуюся пространственную структуру природных сообществ:
создать зеленые «коридоры» между островками обитания популяций. Тогда они смогут активно обмениваться генетическим материалом и за счет миграций восстановить свою жизнеспособность.
И, наконец, еще один аспект, связанный с понятием «качество жизни». В малолесных регионах потребность в рекреационных лесах огромна, а полосы леса как раз наиболее пригодны для активного отдыха населения. И хотя на животных лесных полос, используемых для рекреации, скажется фактор беспокойства, вполне возможны решения, которые позволят сочетать обе эти функции.
ЗЕЛЕНЫЕ КОРИДОРЫ БУДУЩЕГО
Как видим, лесные полосы, но не засечные, а живые,- это коридоры в агро-ландшафтах, связывающие островки девственной природы. Ясно, что сохранить существующее разнообразие организмов в том или ином ландшафте удастся лишь с помощью их разветвленных локальных систем. Если же эти системы связать непрерывной лесной полосой, возникнет единая крупно-региональная сеть.
Эту идею мы положили в основу проекта «Зеленая стена России», разработанного в нашей лаборатории. По проекту, главная связующая артерия, костяк общей сети - засечная черта. Восстановив леса по этим оборонным в прошлом линиям, протянувшимся с запада на восток по Русской равнине, мы создадим магистральные зеленые коридоры шириной от 1 до 10 км. Их «ответвления» - коридоры второго порядка - должны пролегать по берегам рек, водоразделам, сухим балкам, соединять сохранившиеся «островные» леса. Коридоры третьего порядка - это полезащитные лесные полосы из одного-пяти рядов деревьев. Приближенно такая пространственная структура «естественных» экосистем будет выглядеть как пересекающиеся коридоры с расширенными узлами.
В проекте рассматривается и будущее дубрав, так как засечные леса были преимущественно липово-дубовыми, но значительную роль в них играли и такие широколиственные породы, как вяз, ильм, клен, ясень. Сейчас облик дубрав изменился: взрослых деревьев перечисленных видов фактически не осталось, более того, самим дубравам грозит вымирание, поскольку натуральных (семенных) дубрав в России сохранилось крайне мало, подавляющее большинство нынешних дубовых лесов - порослевые, выросшие из пней срубленных деревьев4. Порослевые дубы ниже ростом, имеют кривой ствол, очень часто дуплистый и годный лишь на дрова (у предков дубовый лес был строевым), жизнь их недолга. В лесостепных и степных лесах Русской равнины молодых и средневозраетных семенных дубрав почти нет, хотя они значатся в министерских отчетах, поскольку семенные и порослевые леса не различают. Особенности среднерусского ландшафта незаметно утрачиваются.
В нашем проекте организации будущего лесопользования уделяется много внимания, иначе не удастся восстановить в оставшихся лесах семенные липовые дубравы со всем комплексом древесных пород, свойственных засечным лесам.
4 Подробнее см.: Смирнова О. В., Чистякова А. А. Сохранить естественные дубравы // Природа. 1987. № 3. С 40-45.
Сейчас, в новое «смутное время» в России, многим может показаться, что долгосрочные проекты лучше отложить, нужно выжить сегодня. Но если вдуматься, именно сейчас, в преддверии коренных изменений собственности на землю, вопрос о воссоздании сплошной полосы лесов на засечной черте можно решить наиболее безболезненно и без крупных капиталовложений. Сейчас, а не позже нужно провести полную инвентаризацию земель засечной черты, составить их кадастр, в котором было бы четко указано, где сохранились леса, какие земли стали пашней, лугом, оврагом, развеваемыми песками, населенными пунктами и т. д. В соответствии с кадастром и следует резервировать для. восстановления лесов земли, чтобы они не стали пожизненно наследуемыми частными владениями, иначе возйикнут труднопреодолимые препятствия в будущем. Необходимо также проанализировать аэрофотоснимки и материалы наземной таксации (оценки качественных и количественных характеристик) лесов, чтобы выяснить их состояние.
После выполнения этих двух основных задач настанет время составить проект поочередного восстановления лесов засечной полосы, конечно же, с учетом современных реалий. Прежде всего нужно засаживать лесом земли Государственного лесного фонда, сейчас уже безлесные, а также эродированные и заовражные земли, открытые пески.
В проекте «Зеленая стена России» помимо упомянутого предусмотрены и другие аспекты, но всего в статье не перечислишь.
Мы приглашаем к сотрудничеству всех, кто заинтересуется проектом, кому небезразлична судьба русской земли. Идея ее защиты объединяет прошлое и будущее засечных лесов: в прошлом они защищали от врагов, в будущем спасут от экологической деградации.
Последняя модификация 27.03.2000